Российская власть окончательно определилась, на кого она опирается: новым социальным гегемоном объявлен средний класс, а его предводителями - Дмитрий Медведев и Владимир Путин. Неизвестно, поможет ли это среднему классу пережить трудные времена, равно как непонятно, есть ли в России средний класс вообще. Ясно лишь, что 'середняк' надолго станет героем официальных статистических сводок и телевизионных новостей.

Спасти среднего человека

В ноябре кризисный дискурс достиг апогея, и обсуждение экономической конъюнктуры незаметно перетекло из научно-публицистической плоскости в этическую. Поводом для дискуссии послужили новые впечатляющие приобретения российских олигархов, которые на фоне массовых разорений и увольнений многим показались излишними и уж по крайней мере несвоевременными. 'Новая газета' опубликовала статью 'Хунта стерлингов' (20 ноября), в которой речь, в частности, шла о миллиардере Алишере Усманове, купившем недавно акции лондонского клуба 'Арсенал' за 374 тысячи фунтов. Через несколько дней после публикации автору материала позвонил сам Усманов и объявил о намерении подать в суд 'за причинение морального ущерба'. Диалог между миллиардером и журналистом стал, конечно же, предметом новой статьи, и весьма примечательной ('Здравствуйте, Алексей, это Алишер', 27 ноября). Интересна она тем, что собеседники олицетворяли собой два полюса современного российского общества: у каждого своя правда, и потому им трудно друг друга понять. 'Мягкий, бархатистый, вежливый голос твердил мне прямо в ухо о том обилии добра, которое он делает. И чего же хотеть еще от пусть и очень богатого, пусть и очень влиятельного, но всего лишь человека?' И действительно: разве не имеет права состоятельный бизнесмен, потратив несколько десятков миллионов условных единиц на благотворительность, некоторую часть сверхдоходов пустить на собственные увлечения? Но в то же время 'речь не о размере благотворительности. Речь о бесстыдстве роскоши и цинизме некоторых трат. Владелец 'Челси', чье имя знает весь мир, тратит на свою команду 1,02 миллиона фунтов стерлингов в день. А безвестный пенсионер в Приморье получает 4111 рублей в месяц. Эти люди - они кто друг другу? Они соотечественники? Они существуют в одной экономике и в одной морали?'.

Спор продолжился в студии программы 'К барьеру!', где писатели Сергей Минаев и Захар Прилепин пытались разобраться, можно ли в России заработать деньги честным путем (27 ноября). Прилепин, известный своими леворадикальными взглядами, склонялся к тому, что нельзя. Минаев пытался доказать обратное. Жестикулируя и поэтически возвышая голос, автор гламурно-сатирического 'Духless' предостерег, что от социальной риторики его оппонента в России могут начаться массовые беспорядки. Прав он, думается, лишь отчасти: ведь никакие призывы не способны расшевелить человека, если он доволен своей жизнью, доходом и социальными перспективами.

Пока олигархи тратили, а журналисты возмущались, первый заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков озаботился судьбой среднего класса. Выступая на единороссовском мероприятии с элегическим названием 'В поисках среднего класса', Сурков сказал: 'Бедолагам, назанимавшим миллиарды долларов на покупку дутых активов, экстренная помощь уже оказана. Тем, кто занимал тысячи рублей на холодильник, квартиру, - пока нет' (цитата по edinros.er.ru/er, 12 декабря). Впрочем, он не знает, как сделать так, чтобы потеря работы для этих людей не равнялась потере социального статуса. Но точно знает, что Владимир Путин и Дмитрий Медведев, являющиеся лидерами среднего класса, не дадут в обиду рабочих и менеджеров. Наконец, Сурков и себя назвал 'средним человеком'.

Не согласился с Сурковым обозреватель сайта РИА Новости Петр Романов ('Неуловимый Джо как новый российский гегемон', 8 декабря). 'Не надо создавать мифов, - призвал он, - в России их и без того избыток'. Мифом эксперт считает непосредственно средний класс. 'Власть есть, - перечислял Романов. - Олигархи есть. Бомжи есть. Есть люди среднего достатка. А вот среднего класса нет. <...> Времена действительно пошли трудные. <...> Как тут предскажешь, что будет завтра, если глава Минфина еще неделю или полторы назад, выступая в Думе, уверял, что накопленных страной средств России хватит, что бы ни случилось, на семь лет. А теперь он же говорит о трех годах: читаю 'Коммерсантъ' и глазам своим не верю'.

Между тем генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций Дмитрий Орлов в наличии среднего класса в России не сомневался; более того, он гордился тем, что его понимание российских средних слоев 'как доминирующей социальной группы воспринято властью' ('Среднеклассники.ru', 'Известия', 11 декабря). Для описания 'доминирующей социальной группы' Орлов красок не жалел: 'Среднеклассник' живет своим умом и довольно активен. Он исповедует семейные ценности. Он работает и получает от 15 тысяч рублей. У него семья. Он ездит на недорогой (по преимуществу отечественной) машине - прежде всего на дачу'. Если не обращать внимания на легкую неуклюжесть описания (к чему, например, уточнение: 'прежде всего на дачу'?), то и тут можно найти отклонения от действительности. Так что приписывать российскому среднему классу своего рода потребительский патриотизм не совсем корректно.

Менее абстрактно и более структурированно подошел к проблеме спасения среднего класса главный редактор 'Независимой газеты' Константин Ремчуков ('Еще раз о спасении среднего класса', 12 декабря). 'Мне кажется, что нельзя спасать средний класс, не спасая экономический рост и развитие страны в целом', - резонно заметил он. По его мнению, не может быть 'никакой специализированной, узконаправленной государственной программы по спасению среднего класса'. Начинать надо с системных проблем: прежде всего 'надо срочно разработать комплекс мер антикризисной региональной политики', потому как 'структура экономики большинства регионов весьма отсталая, индустриальная, местами - доиндустриальная, а кое-где уже - деиндустриальная'.

Впрочем, не все эксперты горели желанием спасать средний класс: политолог Павел Данилин усмотрел в настроениях российских 'середняков' опасные антигосударственные нотки ('Рай для леммингов', 'Взгляд', 28 ноября). 'Нажившись и зажравшись при стабильности, набрав кредитов и долгов, сейчас средний класс сталкивается с суровыми буднями кризиса, - чеканил Данилин. - Поэтому нисколько не удивительна реакция леммингов - все побежали, и я побежал'. Выход Данилин видит в возрождении института пропаганды, который должен соседствовать с 'открытым диалогом с обществом по самым животрепещущим вопросам'. Другими словами: 'Государство должно озаботиться тем, чтобы дать политическому классу смысл. Возможно, насильно накормить этим смыслом'. В проекте Павла Данилина смущает соседство двух взаимоисключающих подходов: пропаганды и открытого диалога. Ведь пропаганда, образно говоря, - это как раз защита от открытого диалога.

За рамками этических и 'среднеклассных' рассуждений кризисный дискурс вновь собрал рекордный урожай комментариев. Глава ОАО 'РЖД' Владимир Якунин в интервью сайту Правая.ru (1 декабря) констатировал: 'Так или иначе, кризис и вызванные им экономические изменения указывают на неустойчивость всей глобальной конструкции. Поэтому надо искать ответ на вопрос не 'кто виноват', а 'что делать'. Политолог Михаил Ремизов тем временем отмечал, что эта самая 'глобальная конструкция' уже меняется сама собой ('Альтернативы иждивенчеству крупного капитала', 'Русский журнал', 10 декабря). Иллюзия того, что ТНК могут преобладать над государствами, развеялась. Еще в докризисный период, по словам эксперта, 'государства стали превращаться в своего рода эффективные корпорации, действующие в бизнес-логике и превосходящие по своим возможностям транснациональные корпорации. <...> Кризис изменит и структуру западного общества. Продолжится размывание среднего класса, прежде всего в Европе, где он меньше закредитован, чем в США'.

Бывший глава российского правительства, а ныне непримиримый оппозиционер Михаил Касьянов в интервью сайту Грани.ru (11 декабря) заявил, что главная причина кризиса, поразившего российскую экономику, не внешняя, а внутренняя. В 2005-2007 годах в стране была построена пагубная экономическая модель - 'суверенная демократия с госкапитализмом'. Ответственность за эту политику Касьянов возложил на Путина и напоследок предсказал: 'По моим ожиданиям, в марте-апреле граждане со всей остротой осознают, куда нынешняя власть привела страну'. Заместитель руководителя фракции 'Единая Россия' в Думе Андрей Кокошин, отвлекшись от внутрироссийских противоречий, размышлял о кризисе в глобальном контексте (комментарий News.Treli.ru, 15 декабря). По его мнению, сейчас остро стоит вопрос о мировой резервной валюте. Исход нынешней финансовой турбулентности во многом будет зависеть от позиции Китая и Японии: вместе эти страны, как бы сложно ни складывались их отношения, обладают практически 'контрольным пакетом' в мировых валютно-финансовых резервах. В момент всеобщего пессимизма один лишь Михаил Леонтьев излучал спокойствие. В интервью 'Аргументам и фактам' (26 ноября) он посоветовал обывателям 'не суетиться и расслабиться': 'Верить надо в реальные ценности: дома, землю, металл, в газ и нефть, которые нам дал Господь'.

В статье 'Хроники пикирующей экономики' (ИА 'Росбалт', 16 декабря) рисовалась безрадостная картина: 'Рухнули цены производителей, сократились промышленное производство и добыча ряда полезных ископаемых. Экономисты говорят о признаках многомесячной рецессии и не очень верят прогнозам чиновников, которые отрицают серьезность и длительность экономического спада'. За рядом цифр и математических выкладок следовал вывод: 'До тех пор пока не будет преодолен финансовый кризис и не прекратится отток капитала из страны, производство будет падать'.

Наконец, семантический аспект экономического кризиса затронул в своей статье Борис Кагарлицкий ('Антиуспех', 'Русский журнал', 3 декабря). Он подверг анализу смысловую пару 'лузер - успешный человек', которая в последнее время стала особенно актуальна. Она появилась в российском лексиконе на заре 90-х годов, когда одни изловчились и 'вписались в рынок' (и стали 'успешными людьми'), а другие как-то не изловчились. 'Лузер' в российском контексте - понятие метафизическое и не требует рациональных дефиниций. Ты 'лузер' просто потому, что ты 'лузер'. Но правила игры вновь меняются, и нынешний кризис воспринимается Кагарлицким как 'всего лишь наказание за то, что одна часть общества имела наглость называть своих сограждан 'лузерами', а другая - позволила себя так называть'.

Спускание пара

Сенсация октября - трещина во властном тандеме, то ли померещившаяся журналистам, то ли действительно имевшая место, - на сей раз в аналитическом поле страны отображения не получила. Более того, резонансное выступление Медведева (послание Федеральному Собранию) было уравновешено в декабре большим телевизионным выступлением Путина. 'Разговор с Владимиром Путиным', длившийся свыше трех часов и транслировавшийся по ТВ

(4 декабря), затронул в основном пласт социально-экономических вопросов. Многие отметили по итогам этой телебеседы, что Путин держался как подлинный хозяин страны. Не согласен с такой оценкой был политолог Станислав Белковский ('Дурной премьер, или Доля Владимира Путина', 8 декабря). Путин, по его мнению, 'подставился по полной телепрограмме': 'Защитный президентский слой, оберегавший его от гамма-лучей истории восемь с лишком лет, - закончился и сошел. А остался лишь голый человек, бюрократ, пусть и высокопоставленный, но уже не Царь и никакой никому не Отец'. Другой оппозиционный эксперт Владимир Милов в статье 'Глобалист. Тест для оппозиции' ('Ведомости', 10 декабря) отметил: 'Прямая линия премьера Путина с гражданами 4 декабря показала, что у власти нет свежих ответов на новые острые вопросы, кроме привычных 'дать денег' и 'мы занимаемся этим'. Вице-президент Центра политической конъюнктуры Виталий Иванов в комментарии сайту Кремль.org

(5 декабря) заявил, что то, что он хотел услышать, он услышал в прямой линии с Путиным. Политолог имел в виду в первую очередь вопросы социально-экономической направленности. Кроме того, он заметил: 'Это же организуемое мероприятие, мероприятие администрируемое, поэтому никаких неожиданных вопросов там не могло быть'.

Тем временем слухи о новой - 'демократической' - линии Кремля, затихшие на фоне летней кавказской войны и последующего охлаждения в отношениях между Западом и Россией, вновь активизировались. 9 декабря 'Независимая газета' опубликовала выдержки из доклада, разработанного Институтом современного развития, - 'Демократия: развитие российской модели'. Немаловажно, что попечительский совет аналитического центра возглавляет Дмитрий Медведев. В документе обосновывалась необходимость 'развития горизонтальных связей, укрепления гражданского общества'. Впрочем, о демократических свободах нынче не говорит только ленивый; поэтому доклад ИНСОРа свидетельствует, скорее, об ожиданиях политического класса, нежели о каких-то реальных подвижках в этом направлении.

Приблизительно в эти же дни Дмитрий Медведев удивил всех нестандартным кадровым решением: на пост губернатора Кировской области он назначил бывшего лидера 'Союза правых сил' Никиту Белых. Последний в интервью журналу 'Русский Newsweek' 15 декабря так описывал события: 'Медведев спросил: Никита Юрьевич, готов ли ты в тяжелой экономической ситуации возглавить не самый простой регион? Я сказал: да, Дмитрий Анатольевич'. Аргументация Белых не совсем вяжется с его прежней риторикой и практикой, но не противоречит здравому смыслу: 'Я мог бы сказать, что мне все не нравится и я не буду участвовать, но тогда я потерял бы возможность хоть как-то влиять на ситуацию в отдельном регионе и в стране в целом'.

Как ни был убедителен Никита Белых, все же он не уберегся от осуждения некоторыми товарищами по оппозиционному движению: Валерия Новодворская, к примеру, назвала его Иудой Юрьевичем. А Андрей Пионтковский в эфире Радио 'Свобода' 9 декабря рассказал о том, что выгодное кадровое назначение Кремль обсуждал и с Григорием Явлинским. Путин якобы предлагал ему стать постоянным представителем России при ООН: 'Это предложение было в апреле, и мне в ретроспективе совершенно ясно, что цель той 'разводки' была в том, чтобы в августе Западу объяснял то, что мы делаем в Грузии, не Чуркин, а Явлинский'.

Однако большинство восприняло кадровый ход Медведева положительно - как свидетельство того, что власть заявляет о готовности сотрудничать с оппозицией. О необходимости такого сотрудничества говорил лидер группы ДДТ Юрий Шевчук в эфире радио 'Эхо Москвы' (11 декабря). Он рассказал о встрече с председателем Государственной Думы Борисом Грызловым: 'Я ему говорю: а вы не боитесь, господин Грызлов, что вот вы так все гаечки прикрутили и что бомбисты уже появятся, и уже с русскими фамилиями, и под ваши каретки начнут кидать? Потому что вы пар-то должны выпускать хотя бы из чувства собственной безопасности'. Грызлов на меня мрачно посмотрел и сказал: 'Я передам'.

Апофеозом 'спускания пара' неожиданно стала научно-практическая конференция в Кремле, посвященная 15-летию принятия Конституции. Пока Дмитрий Медведев рассказывал собравшимся, что Конституцию своей волей 'утвердил сам народ и тем самым сделал определяющий, решительный выбор в сторону свободного и прогрессивного развития' (kremlin.ru, 12 декабря), журналист Роман Доброхотов обратился к залу: 'Да что вы его слушаете?.. В стране цензура, выборов нету, а он о Конституции говорит!..' (цитата по выпуску новостей Пятого канала). Дмитрий Медведев отреагировал быстро: 'На самом деле никуда не надо его убирать, пусть остается и слушает'. Но Доброхотова уже несли к выходу сотрудники ФСО. На следующий день закрыли его передачу на радио 'Говорит Москва'.

В продолжение критики власти Борис Немцов в который раз заявил, что в стране нет выборов: 'Нельзя же назвать отселектированного Медведева - выбранным президентом на президентских выборах. Их просто не было. Также не было парламентских выборов. Была комедия и фарс. Поэтому наша задача - сначала добиться, чтобы были выборы, а потом, уже создав ответственную организованную оппозицию, в этих выборах участвовать' (интервью газете 'Коммерсантъ', 10 декабря).

За возвращение к институту выборности глав субъектов Федерации - в первую очередь глав национальных республик - выступил в интервью журналу 'Коммерсантъ ВЛАСТЬ' бывший президент Ингушетии Руслан Аушев (1 декабря): 'В национальной политике я всегда выступал и выступаю за то, чтобы президентов республик выбирали, а не так вот - непонятно, назначили или избрали. И еще. Нужно больше полномочий дать республикам и главам, для того чтобы можно было проводить результативную социально-экономическую политику'.

Пока политическая борьба (или ее видимость) кипела и переливалась всеми красками ораторских приемов, некоторые спокойно наблюдали за этим процессом со стороны. Ирина Хакамада, объявившая об уходе из большой (и малой) политики, рассказывала ведущему передачи 'Личные вещи' (Петербург - Пятый канал, 7 декабря) о книгах, которые ей довелось написать, и странах, которые посчастливилось увидеть. 'Я была странным политиком, - призналась Хакамада. - Я была, скорее, художником в политике, мне Проханов это сказал'. Политических амбиций у нее, кажется, не осталось; впрочем, мечта стать президентом по-прежнему жива. 'Она всегда будет со мной', - поделилась Хакамада.

Декабрь запомнился локальными медийными скандалами. Журналист Александр Архангельский, выступая перед студентами Новосибирского государственного университета, рассказал о том, как газета 'Известия' расторгла с ним контракт: 'В год выборов в моей политической колонке меня попросили не писать о выборах и о молодежи. Вы можете себе это представить? Это невозможно. Я отказался. Мне пообещали закрыть колонку. Я сказал: 'Хорошо! Только заявление я писать не буду' (цитата по журналу Goroduimiru, сайт Блоги.mail.ru, 7 декабря). По прошествии полутора лет 'Известия' все-таки уволили Архангельского. 'Полтора года получал зарплату за то, что ничего не делал. Это, получается, был пик моей карьеры', - пошутил журналист.

Тем временем разошлись по Сети записи телефонных переговоров, на которых человек, похожий интонациями на телеведущего Владимира Соловьева, обсуждал с деловым партнером Ильей различные лоббистские проекты. Среди клиентов делового тандема упоминались Сбербанк, бизнесмен Шалва Чигиринский и другие. Некоторые печатные издания откликнулись на гуляющие по Интернету аудиоматериалы. Так, газета The Moscow Post ('Владимир Соловьев: обыкновенный лоббизм',

10 декабря) написала: 'Нет ничего хуже, когда блестящую репутацию 'объективного тележурналиста' цинично используют для проплаченного пиара, обманывая всех нас'. Впрочем - перефразируя Маяковского, - если записи появляются в Интернете, значит, это кому-нибудь нужно.

Солидарность и мертвые бараны

На партийном поле российской политики медленно, но верно шла кристаллизация новой либеральной силы, получившей благословение Кремля, - партии 'Правое дело'. Глава московского отделения партии Евгений Чичваркин, в недавнем прошлом бизнесмен, рассказал корреспондентке 'Времени новостей' о нелегких партийных буднях. Между журналисткой и Чичваркиным состоялся интересный диалог: 'В какой стадии сейчас находится формирование московского отделения?' - 'В начальной'. - 'А много там людей?' - 'Один'. - 'Вот как.

А я-то хотела спросить, наблюдается ли раскол между выходцами из разных партий'. - 'Между одним человеком не может быть раскола. Его могут только терзать противоречия' (11 декабря). Из дальнейшей беседы выяснилось, что Чичваркина действительно терзают противоречия, потому что 'не сомневаются только гении и идиоты'.

Тем временем единороссы опять демонстрировали единодушие: в 'Комсомольской правде' 15 декабря было опубликовано открытое письмо десяти членов 'Единой России' с изложением собственной программы по выходу из кризиса. Начиналось письмо тревожно: 'Без покупателей, без уверенности граждан в будущем любой рынок, любая экономика мертва'. Чтобы не допустить преждевременной кончины экономики и граждан, единороссы предложили 'поддержать пенсионеров и инвалидов, многодетные семьи и людей, потерявших работу, бюджетников'.

Мощь единороссовской пропаганды, однако, не испугала председателя Совета Федерации Сергея Миронова. В интервью журналу 'Итоги' лидер 'Справедливой России' констатировал: 'Я не вижу опасности монополии одной партии. Более того, партии власти при новой политической системе придется непросто. Я даже в руководстве 'Единой России' вижу людей, которые понимают, что лафа закончилась' (24 ноября).

За пределами партийной системы, спроектированной Кремлем, шла упорная объединительная работа. 13 декабря в Химках активисты Объединенного гражданского фронта Гарри Каспарова, запрещенной Национал-большевистской партии Эдуарда Лимонова, отдельные представители 'Яблока' и бывшего СПС учредили новое оппозиционное движение под названием 'Солидарность'. Характерно, что даже участники нового движения высказывались о его будущем весьма скептически. Так, Эдуард Лимонов еще 1 декабря в интервью РИА 'Новый регион' сказал: 'Это неудача и невезуха с самого начала, так как такое объединение надо представлять, когда расцветает капитализм, а сегодня он рассыпается на части. Я верю, что будущего у 'Солидарности' нет, ближайшего будущего тем более'.

Не обошлось без традиционных провокаций со стороны прокремлевских молодежных движений: к санаторию, где проходил съезд 'Солидарности', они привезли живых баранов, наряженных в кепки 'Солидарности' (по материалам статьи 'Овны мертвые', 'Эксперт', 15 декабря). В результате несколько животных скончались, пострадав в вероломной политической борьбе.

Мертвые бараны спровоцировали новый виток взаимной вражды, которая на этот раз из реального пространства перенеслась в виртуальное. Журналист Олег Козырев в своем Живом Журнале раскритиковал попытки прокремлевских блогеров представить все дело так, что животные не пострадали. В заметке 'Прокремлевские инфовбросы в блоги' (oleg-kozyrev.livejournal.com, 13 декабря) журналист описал схему 'вбросов дезинформации' в Интернет и резюмировал: 'За*авляет вот что <...> число блогеров, поддерживающих эти вбросы, резко уменьшилось. Если на выборной кампании таких были десятки среди 'тысячников', то сейчас действительно не наскребется и пяти'.

Сталин.live

Неожиданную остроту в ноябре-декабре приобрела дискуссия о роли Сталина в истории страны. Уже не первый месяц на главном государственном телеканале идет передача 'Имя Россия. Исторический выбор-2008', где современные политики и общественные деятели обсуждают исторических персонажей. 'Корифею всех наук' в этом телепантеоне тоже нашлось место, причем дебаты о его заслугах и преступлениях были чуть ли не самыми жаркими из всех. Председатель правления Международного общества 'Мемориал' Арсений Рогинский в статье 'Чем Сталин жив?' пытался разгадать загадку его невянущей популярности (The New Times, 8 декабря). 'Едва ли не самый важный институт конструирования коллективных представлений о прошлом - школьный курс истории, - рассуждал он. - В новых учебниках истории присутствует тема сталинизма как системного явления. Казалось бы - достижение. Но террор выступает там в качестве исторически детерминированного и безальтернативного инструмента решения государственных задач. Эта концепция не исключает сочувствия к жертвам Молоха истории, но категорически не допускает постановки вопроса о преступном характере террора и субъекте этого преступления'.

Несколько ранее известный философ (или мыслитель, как он предпочитает называть себя сам), отмечающий в этом году 90-летие, Григорий Померанц в гостях у передачи 'Школа злословия' рассказывал о времени, проведенном в лагерях, а также о том, что причина популярности Сталина в народе 'выходит за пределы его интуиции' (НТВ, 24 ноября). А новый глава 'Роснано' Анатолий Чубайс в эфире программы 'Познер' 8 декабря, отвечая на вопрос ведущего, говорил: 'Происходит катастрофа. Для меня это в этих только терминах описывается. Я не могу понять, как человек, который уничтожил граждан своей страны больше, чем уничтожил их Гитлер, может быть предметом дискуссии'. Реформатор и либерал пытался и не мог понять, как можно делать Сталина героем масштабных телевизионных дискуссий наподобие проекта 'Имя Россия'.

Насколько негативно отзывались о вожде одни российские эксперты, настолько же положительно высказывались другие. Писатель Александр Проханов в который раз шокировал публику: 'Я убежден, что появление сталинских икон в церкви, как это ни покажется, может быть, эпатажно, свидетельствует о том, что в конце концов Сталин будет канонизирован - к великому огорчению, конечно, членов общества 'Мемориал' ('Эхо Москвы', 3 декабря).

Смерть патриарха

В начале декабря умер Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Экспертное сообщество страны откликнулось комментариями, в которых в целом положительно оценивались его заслуги и рассматривались кандидатуры потенциальных преемников Алексия. Некоторые эксперты обратили внимание на масштаб похорон патриарха. Так, главный редактор 'Политического класса' Виталий Третьяков в заметке для 'Политдневника' назвал эти похороны 'мегагосударственными' (10 декабря). Вспомнив, как хоронили первого президента России Бориса Ельцина, автор дневника заметил: 'Но вчера было совсем другое. Гораздо более грандиозное и по масштабу, и по прочувствованности, и по искренности, и по обилию людей - как рядовых, так и самого высокого ранга. Так просто - по приказу - такого не бывает. Да и приказы такие не отдаются просто так: без соответствующих чувств и соответствующих рациональных (политических) резонов'.

Некоторые наблюдатели, однако, подвергли сомнению необходимость столь масштабной церемонии, мотивируя это тем, что Россия - светское государство. Известный дизайнер и блогер Артемий Лебедев опубликовал в своем Живом Журнале заметку, в которой заявил: 'Что-то я не помню, чтобы в день похорон главного раввина, верховного муфтия или хамбо-ламы объявляли траур. <...> Я считаю всероссийский траур по поводу похорон церковного начальника оскорбительным, он оскорбляет мои атеистические чувства' (tema.livejournal.com, 7 декабря). Реакция последовала незамедлительно, как со стороны священнослужителей, так и со стороны политиков. Последние были особенно однозначны в оценках (то ли пытаясь польстить чувствам верующих, то ли искренне оскорбившись словами Лебедева). Заместитель председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству, член фракции КПРФ Виктор Илюхин счел высказывание блогера попыткой разжечь межрелигиозную рознь: 'Подобная выходка - это не только оскорбление чувства верующих людей, попытка оклеветать и показать в искаженном виде одну из религий, но и попытка разжечь межрелигиозную рознь'. Православный публицист диакон Андрей Кураев в связи с этим отметил: 'Количество откровенно издевательских комментариев по поводу кончины патриарха запредельно. Для меня это означает, что не нужно иллюзий. Сейчас много говорят о том, что народ вернулся к своей вере, но по Интернету мы видим, что это совсем не так' (Regions.ru, 8 декабря).

Журнал 'Профиль' вышел 15 декабря с пространной статьей 'Образ церковного возрождения. Зарисовки к портрету почившего патриарха Алексия Второго' (Сергей Чапнин). В статье отмечалось: 'Восемнадцать лет патриаршества Алексия II - особенное время. Миллионы людей обрели веру за неполные двадцать лет. В историческом бытии Церкви, в церковном сознании произошли перемены, результаты которых можно будет оценить только через многие годы. Плоды, по которым предстоит узнать древо, не скороспелые, нужно уметь их ждать. <...> Образ патриарха, растиражированный СМИ в последние годы, закрыл, затмил духовный образ этого удивительного человека. Надеюсь, это продлится недолго. Пройдет немного времени, и перед нами раскроется яркий, сильный и духовно убедительный образ Святейшего Патриарха Алексия - мудрого, кроткого и доброго. Образ праведника'.

Политолог Алексей Макаркин опубликовал на сайте 'Ежедневный Журнал' статью 'Объединитель' (5 декабря). 'При Алексии II избежало раскола и мировое православие, несмотря на исторически сложные, конкурентные отношения между Москвой и Константинополем, - отметил он. - Конфликт в связи с возникновением 'параллельной' юрисдикции в Эстонии привел лишь к непродолжительному прекращению молитвенно-канонического общения между двумя патриархатами, которое вскоре было возобновлено. В конце жизни он приложил немало усилий для сохранения московско-константинопольского диалога и одновременно для сохранения позиций РПЦ в Украине'.

Главный редактор газеты 'Завтра' Александр Проханов, размышляя о заслугах патриарха, не удержался от своих привычных имперско-симфонических мотивов: 'Церковь по своей небесной природе не может быть либеральной. Ее симфонизм - имперский. Прообраз Царя Небесного - Царь Земной. В глубинах Церкви, не оглашаемый на вселенских торжищах, лежит 'монархический проект'. Церковь мыслит Россию империей, и в этом ее великое предназначение. Канонизация последнего русского царя Николая - заслуга патриарха, его далеко идущий имперский замысел, многими до конца не понятый' (12 декабря).

Завершить эту 'Хронику' и 2008 год хочется словами самого патриарха Алексия. В 'Российской газете' 11 декабря вышло интервью покойного главы Русской православной церкви, записанное еще в 1994 году. С грустью остается отметить факт того, что за минувшие с тех пор

14 лет ничего не изменилось, и высказывание Алексия II по-прежнему актуально: 'Сегодня один ложный идеал подменяется другим - 'идеалом' прагматического, житейского материализма. Наше общество отказалось от извращенных представлений об уравнительной 'справедливости', пришло к осознанию того, что за достойный созидательный труд полагается достойное воздаяние. Однако новые положительные ценности еще не укрепились в народе, и если материальное созидание и стяжание земных благ станет единственной заботой людей - они потеряют себя'.

В некотором роде вся российская политика и особенно пресловутая 'политическая мысль' есть не что иное, как бесконечное столкновение одних ложных смыслов и идеалов с другими.