Виталий Товиевич Третьяков - знаменитый российский журналист, политолог, декан Высшей школы телевидения МГУ. Работал в АПН, газете 'Московские новости', затем создал и возглавил 'Независимую газету', откуда ушел после конфликта с теми, кто ее финансировал. Был главным редактором 'Московских новостей', создал журнал 'Политический класс'.

Галерея и галера

- Виталий Товиевич, всем известно, что такое Третьяковская галерея. А вот есть ли у вас своя 'третьяковская галера', к которой вы прикованы, и вместе с тем тяжкий труд, но которой приносит вам удовлетворение?

- Это ваша метафора, а не моя. Но, коль скоро вы задали этот вопрос, скажу, что в конце советской эпохи, работая в 'Московских новостях' у Егора Яковлева, я написал несколько политических портретов крупнейших тогда людей в советской иерархии: Горбачева, Ельцина, Александра Яковлева, Лигачева - и эту серию называли 'третьяковской галереей'. А что касается 'галеры' - вы же как профессиональный журналист знаете, что те, кто работают в этой сфере активно и с любовью, чувствуют, какой это муторный каждодневный труд. А я пишу очень много, для меня вечер, когда я не должен писать ничего - редчайшая возможность настоящего отдыха.

Но мне не к лицу жаловаться на судьбу: мол, как тяжело жить и работать; я это делаю с удовольствием!

- Сегодня основная ваша работа - преподавание на факультете тележурналистики МГУ?

- Уточним: я не только преподаю, я декан этого факультета. Называется он не факультет тележурналистики, а Высшая школа телевидения. Потому что мы готовим и режиссеров, и сценаристов, и ведущих - весь спектр телевизионных профессий, кроме технических. Я его создал, руковожу им, и это тоже 'сладкая каторга': мало было создать факультет, он еще совсем молод, ему нужно постоянно развиваться. Нужно создавать преподавательский корпус.

- У вас преподают практики?

- Конечно!

Плюс еще проблема: студенты. Работать с ними, конечно, интересно, но это публика молодая, недисциплинированная, часто безответственная. За ними нужно следить, их нужно погонять: как некое стадо, которое должно превратиться в человеческую общность, способную решать большие и осмысленные задачи.

- Но они же, вероятно, где-то со второго курса одновременно с учебой работают в СМИ?

- Подключаться к телевизионному процессу они начинают уже на первом курсе. А в дальнейшем проходят практику на всех федеральных каналах. Ну и на московских.

Если ты не на ТВ, тебя нет

- А вы ведете свою передачу на каком канале?

- На так называемой '5-й кнопке', это канал 'Культура'. Передача называется 'Что делать? Философские беседы'. Десять лет уже этой программе.

- К сожалению, нам канал 'Культура' не показывают.

- Но 'РТР-Планета' до вас доходит? Мою передачу показывают и по этому каналу.

Труд, между прочим, тоже довольно монотонный. 10 лет, кроме лета, по две записи каждые две недели. Передача-то еженедельная.

- До этого ведь вы были пишущим журналистом.

- Да, в 'Московских новостях', в 'Независимой газете'. Я вообще люблю писать и много пишу. Образование я получил как пишущий журналист. Всю свою карьеру журналистскую сделал в газетах. 'Независимую' я создал и несколько лет был ее главным редактором.

- Вы не думали вернуться в нее - хотя бы в качестве автора?

- Нет. Для меня это исключено.

- Но газета по-прежнему интересная. И пристойная, без той оголтелой желтизны, которой отличается, к примеру, 'МК' со всеми его провинциальными клонами.

- То, что сохранилось от первоначальной формулы, поддерживает ее и сейчас:

Так вот, своим студентам и вообще молодым журналистам я всегда говорю: пишущий журналист умнее, но телевизионный влиятельнее. Потому оптимальный вариант карьеры - ты начинаешь как пишущий журналист, а потом переходишь на ТВ, чтобы стать влиятельным. Потому что если ты не появляешься на ТВ, если тебя не цитирует телевидение, то тебя нет. Как бы замечательно ты не писал в газете.

- Думаю, что это справедливо у вас, в России, где к тележурналистам в самом деле относятся трепетно. У нас все сложнее. А скажите, пожалуйста, проблемами этики вы со своими учениками занимаетесь?

- Журналистской этики?

Когда можно заглянуть в замочную скважину?

- В какой-то мере она - часть общечеловеческой.

- До создания факультета я преподавал журналистику в разных московских вузах, и на основании своих лекций в МГИМО, чтобы не повторяться, написал учебник, который вышел под названием 'Как стать знаменитым журналистом'. И вопросов этики тоже коснулся в нем. Так вот, что касается профессиональной этики, я разработал несколько рекомендаций, которые вытекают из здравого смысла и профессионального опыта. В том числе речь идет о соотношении общечеловеческой этики и профессиональной.

Профессиональная этика является отступлением от общечеловеческой. Но - ровно на то расстояние, которое необходимо, чтобы качественно делать свою работу. Не больше.

Подглядывать в замочную скважину - нехорошо. Но журналисты подглядывают в замочную скважину, если за ней происходит нечто, затрагивающее национальные интересы и т.п. Но если журналист, получив эту информацию, продолжает подглядывать в замочную скважину, интересуясь, чем еще занимается этот политик, это уже отступление, не нужное для профессии.

Ну вот вам наглядное сравнение. Вообще резать людей ножом нехорошо. Но хирург, делая операцию, возвращает людям здоровье. Однако если в восторге от удачно проведенной операции он хватает скальпель и начинает потрошить медсестру, это уже:

- Буйное помешательство.

- Ну хорошо, это юмор. Но будем реалистами: высочайшие моральные требования, предъявляемые к журналистам, далеко не всегда можно выполнить. Людям свойственно ошибаться. Но этот процесс можно контролировать. Я считаю, что журналист имеет право на три ошибки в течение всей своей жизни. И советую: как можно дольше оттягивайте первую. Потому что вслед за первой придет вторая, а вправе ли вы совершить третью, неизвестно - вы же не знаете, когда закончится ваша жизнь.

- Это уже как в сказке: три желания.

- И в сказке, если помните, фольклорный персонаж, поторопившийся в первыми двумя желаниями, остается с носом. Поэтому если можно не сделать ошибку, не делайте ее. Оставляйте себе шанс на всякий пожарный случай: ведь, возможно, в какой-то момент ваша карьера (а то и жизнь!) повиснет на волоске. Оставляйте за собой свободу маневра.

Отчего политик совершает ошибки?

- В своей книге 'Наука быть Россией' вы собрали статьи разных лет, и это позволяет читателю проследить, как менялись ваши позиции, через какие заблуждения вы прошли: Думается, это смелый поступок:

- Применительно к себе я стараюсь избегать пафосных слов, но это тот случай, когда я могу быть довольным собой. Я никогда не меняю свои тексты. Не хочу обманывать читателя, выглядеть в его глазах умнее, чем был.

- В одной из статей в этой книге вы уважительно высказываетесь о Ельцине, а некоторое время спустя называете его фарсовой реинкарнацией Брежнева.

- Да, но это относится уже к последнему периоду его правления, когда он был, скажем так, не совсем адекватным.

Вообще же я говорю своим студентам следующее. Вы охотно критикуете известных политиков, и в принципе это правильно. Профессия такая: все подвергать сомнению. Правильнее порицать политиков и вообще начальников, чем расхваливать их. Но для меня важно познакомиться однажды с таким человеком, узнать его поближе, попытаться проникнуть в его внутренний мир: и поставить себя на его место. Прежде, чем критиковать, поставьте себя на его место. Вот вы сидите в его кресле, и вам необходимо принять решение. И вы увидите, что решение-то плохое, но: в данной ситуации ничего другого не остается. Многие политики совершают ошибки не потому, что они подлецы или идиоты, а потому, что обстоятельства заставляют их поступать так. Это не индульгенция для политиков, но такой ход мысли позволит вам избежать критики оголтелой, критики ради критики, и критиковать аргументировано и конструктивно.

- Вы стараетесь едва ли не в каждом политике найти нечто позитивное? Даже в Сталине? В статье 'День Победы без Сталина?' вы доказываете, что его портреты имели право быть выведены во время праздника. Почему?

- В жизни и, тем более, в политике нет абсолютных злодеев и нет абсолютных ангелов. Сталин - гигантская фигура. В истории ХХ века и в российской истории его масштаб совершенно очевиден. Его позитивные черты заслонены ГУЛАГом, репрессиями, тоталитаризмом (хотя это отдельный вопрос - был ли в СССР тоталитаризм или это просто крайне жесткая форма авторитарного режима). Но позитивные черты сегодня проступают сквозь время, как проступали на стене дворца вавилонского царя огненные письмена. Современные политики, действуя правильными, гуманными, демократическими методами, имеют весьма скромные достижения. А успехи этого злодея сопоставимы с достижениями Петра Первого. Кстати, заметьте, что в народе Петр Первый воспринимается как положительный персонаж истории.

Не всякого старайся догнать

- Сегодня в России очень много говорят о модернизации. То есть о том, чем занимались - в разное время, но довольно схожими методами - Петр и Сталин. А какой смысл сегодня вкладывают в это понятие?

- Прежде всего, я не понимаю это слово. Т.е. не понимаю, что это значит для России. Я уверен, что нужно отбросить вредоносную теорию, будто Россия какая-то недоцивилизованная страна, и ее необходимо в авральном порядке доцивилизовывать. И что она отстает от Запада - и это плохо. Не всякого, кто бежит впереди вас, надо догонять. А вдруг он мчится к пропасти?

- Однако взгляните: вся бытовая электроника - импортная (причем по большей части - китайская). Автопарк на 90% импортный. Разве вам за державу не обидно?

-Я никого не хочу обижать, но 90% стран и народов не внесли никакого значимого вклада в мировую цивилизацию.

- Это их проблемы.

- Другое дело, что у России очень большие амбиции. Но попробуем взглянуть на дело с другой стороны. 70 или 80% достижений европейской цивилизации созданы на территории нынешней Италии. Без древнего Рима и без Италии времен Ренессанса вообще не было бы нашей цивилизации. И это очень серьезно. А кто первым водородную бомбу изобрел и где кого обогнал, это можно спорить. Есть нации, которые преуспевают в одном, а есть преуспевающие в другом. Когда при мне обвиняют Россию в нецивилизованности, я задаю простой вопрос: 'Назовите мне великие литературы мира. Английская, французская, немецкая, итальянская, испанская и русская'. Список исчерпан. Великие музыки мира (при том, что в России музыка в современном понимании появилась поздно): итальянская, немецкая, французская, русская. Англосаксы уже в первый ряд не входят. Американцы, правда, могут претендовать, но их музыка ХХ века - это кантри плюс влияние русско-еврейской эмиграции. Возьмем список великих научных открытий: Какие списки ни составляй, Россия всегда будет в первой пятерке.

- Тем обиднее неумение своими руками изготовить нормальный автомобиль или телевизор!

- Когда меня достают такого рода претензиями, я отвечаю просто. Не считаю этот ответ особо умным, но, во всяком случае, он заставляет вопрошающего замолчать и задуматься. Говорят: Россия сырьевой придаток Запада? А если так: Запад - технологический придаток России?

Россия - не Италия. У нее другая цель. Главная миссия России - сохранять здание европейской цивилизации, иначе оно рухнет. Мир стоит на разнообразии. И меня тоталитаризм демократии пугает не меньше, чем тоталитаризм диктатуры.

- Сегодняшняя демократия с ее помешательством на политкорректности сама пилит сук, на котором сидит:

- Даже странно себе представить, что европейский ум, созданный для того, чтобы постигать суть вещей и на каждый предмет вешать честный ярлык, вдруг впал в этот идиотизм! Плохое не назови плохим, черное не назови черным. Как могла создаться европейская философия, европейская технология, если бы она была ограничена подобными табу?

И нам стоит задуматься над этим - и не делить себя на вполне европейцев и не вполне европейцев.

- Последний вопрос. В своем блоге незадолго до поездки в Таллинн вы писали, что были здесь лет 25 назад, и вам хотелось бы освежить воспоминания о глинтвейне в 'Каролине' и прочих приятных вещах. Освежили?

- Нет. Вместо нее я увидел крест сомнительного художественного качества. Это искусство не греет душу.


Борис Тух
24.02.2011